Однажды, забыв, где и в какое время я живу, полностью по своей глупости, я столкнулся с мошенниками, которые украли у меня крупную сумму денег в валюте. По сути, у меня их отобрали, закрыв  в помещении на окраине столицы.

На этом моя собственная глупость закончилась. Зато я столкнулся с новой, переаттестованной, полицией и реформированной прокуратурой. На мой звонок в 102 приехал патруль полиции, выяснив, что случилось, вызвали опергруппу, пришел кто-то из руководства полиции Деснянского района г. Киева.

Руководство развило бурную деятельность: сходили в соседнее помещение, попросить видео с их камеры наблюдения; нашли хозяйку помещения; собрались составлять фотороботы преступников. Сказали: прийти завтра и говорить «с опытным следователем, уже занимающимся аналогичными делами».

Нужно сказать, что полиции я передал контактные данные мошенников в первые минуты общения. В первый же день хозяйка помещения сообщила полиции номера телефонов, по которым с преступниками общалась она. В частности, это был номер телефона, по которому преступники несколько лет (!) оставляли объявления в интернете. Простой поиск в гугле выдавал эту историю начиная с 2013 года. Соответственно, получив данные от оператора сотовой связи и сайта, на который они заходили, можно было бы получить чуть ли не адреса квартир, откуда они это делали, а дальше брать их тепленькими или проводить негласные оперативные действия.

На допрос к следователю я попал через 5 дней. Следователь сказал, что о подобных делах он не знает. Радостно узнал от меня, что есть какая-то камера, с которой должны были взять запись. Искренне удивился, когда я его спросил про фоторобот («художник у нас один, на это не выделят»), сказал, что уже вот-вот собирается отправить на экспертизу найденные отпечатки пальцев.

Следователь, в общем-то, соглашался со всеми доводами разума. Говорил, что «да.. нужно запросить данные у сотового оператора», «да.. можно запросить похожие дела из центра», «да.. можно узнать про фоторобот», «да.. нужно посмотреть запись». Интернетом правда заниматься желания не изъявил: «да.. можно привлечь отдел по борьбе с киберпреступностью». Но я смотрел в честные глаза следователя и видел в них такую пропасть между «да.. можно» и «сделаю», что кроме тоски никаких эмоций это не вызывало.

Дальше, после моего прямого вопроса, почему бы не воспользоваться всей имеющейся информацией и просто не поймать преступников, следователь начал говорить вещи, которые я впоследствии слышал от каждого сотрудника полиции, с которым общался. «В полиции сейчас сложные времена», «все развалили, следователей мало, большая текучка, очень много дел», сильно жаловался на новый уголовно-процессуальный кодекс «нечего сделать не можем, никаких прав не имеем». Пожаловался, конечно, что «нет денег на бензин», кататься тут запросы куда-то ваши вози ть. Еще, говорит, «послезавтра я на «сутках», завтра мне нужно отдохнуть до дежурства, в четверг – после, а потом уже нужно готовить к следующим «суткам», ну когда я могу этим заниматься?». Говорит, «попробуйте взять адвоката, вот недавно приходил пострадавший с адвокатом, мы отказывались что-то делать, а он в суде обжаловал :)».
Было понятно, что с этим человеком говорить вообще бесполезно, но я пытался. Закончилось все тем, что спустя 2 недели после начала расследования я попросил предоставить мне материалы уголовного производства для ознакомления. На это следователь ответил «сейчас не могу, приходите на следующей неделе» (было это начало недели).

После этого я пошел на прием в прокуратуру Деснянского района. Рассказал, что у следствия есть данные, которые нужно отработать, что по ним реально найти преступников. Дежурный прокурор, напоминающий Доктора Ливси, улыбаясь и, находясь в прекрасном расположении духа, говорит: «А сколько времени прошло? 2 недели? Ну... вы, конечно, можете написать жалобу... Но тут вот людей много приходят... и не на такое жалуются...». «Вот если через месяцок ничего делать по-прежнему не будет – приходите :)».

Я, конечно же, задействовал все доступные мне по закону средства. Написал ходатайство следователю о проведении процессуальных действий, которое он должен был рассмотреть в течение 3-х суток. Думаю, лишним будет упоминать, что никакого ответа я не получил. Написал я жалобы на бездеятельность следователя в районную прокуратуру и суд. Написал жалобу в управление полиции Киева.

Сначала я думал, что действительно имеет место абсолютныйый пофигизм, нежелание и неумение делать свою работу со стороны уже обновленной полиции и прокуратуры. Однако последующие события меня утвердили в несколько другой мысли.

На следующий день мне позвонил человек, который сказал, что он из милиции, мой номер ему дал начальник следствия райотдела и, сославшись на нетелефонный разговор, предложил встретиться. Встретиться, естественно, не в милиции. На встречу в кафе пришло 2 молодых человека приятной нарожности. Один из них сходу меня спросил «вот я найду тебе этого вора, что ты с ним будешь делать?». Ребятки не сказали, кто они, кого представляют и чем именно занимаются. Но сказали, что раньше занимались такими же делами в райуправлении Деснянского района, а теп ерь надеются, что наконец-то уйдут из этого «гребаного» райотдела.

Рассказывали, что кроме меня за последние месяцы ещё 6 пострадавших на крупные суммы. Что они могут спокойно «всех найти», но им это не нужно. Разговаривали мы с ними долго, поэтому версии почему «не нужно» было как минимум две: 1) все-равно их потом отпустит прокурор и судья; 2) маленькая зарплата.

Рассказывали они, какие они профессионалы, и как они любят свою работу, как им мешает новый КПК и прокуроры, которые всех отпускают. С их слов получалось, что найти они могут всех, но, даже, если их не отпустят сразу, то «денег тебе все-равно никто не вернет». Что найдут их, а деньги нет, а кроме того ещё много пострадавших кроме тебя. «Да и не опознаешь ты их». «Мы встречались со всеми пострадавшими» и «каждый нам предлагал: найдете преступников, получите такую-то сумму».

Кроме прозрачных намеков на то, что искать преступников «официально» нет смысла в первую очередь для меня, «полицейские» явно «пробивали» кто я и есть ли у меня какие-то связи. Если ли меня «прокурор деснянского района, который сможет что-то сделать», СБУ, СМИ. Спрашивали, буду ли я что-то предпринимать дальше. Саркастически улыбались и хвалили, когда говорил, что буду писать заявления и жалобы в вышестоящие инстанции ("какой сознательный гражданин! вот молодец!").

Собеседников явно очень напрягало, когда я говорил о конкретных вещах: номерах телефонов, сайтах в интернете, показаниях свидетелей. О том, что преступники 3 года орудуют, используя один и тот же номер телефона. На меня сразу же обрушивалось «да это умные ребята», «они так не работают», «да там переадресация на другие номера», «да я за час могу все достать», «да у нас есть вся эта информация, ничего она не даст». Так же их настораживали моменты, что я написал заявление в прокуратуру и полицию Киева с просьбой «забрать» это дело из этого района; что ходил в прокуратуру, что хочу нанять адвоката, обратиться в СМИ.

Из встречи я сделал один вывод: меня «пробивали» на предмет того, что я буду делать дальше, есть ли у меня «связи». Ну и попутно по возможности взять денег «сейчас» и внушить, что куда-либо обращаться бесполезно.

Кроме всех этих официальных и полуофициальных контактов я усиленно пытался выйти на каких-то знакомых, знакомых знакомых и знакомых знакомых знакомых, связанных с правоохранительными органами. Все собеседники, связанные с «органами» в один голос сказали: «полиция их крышует».
Один из них очень подробно описал схему. Занимается этим районное отделение, банда работает только на территории этого района и платит полиции, полиция закрывает глаза на «происшествия», а когда нужно и препятствует потерпевшим хоть в какой-то активности. Формально это выражается в «работе» следователя, вот такой как я описал выше. «Что-то» делается, но на словах и очень медленно, а потом дело «утопает» в архиве.  Выход на связь «ребяток» из полиции – тоже стандартная процедура и действительно производится с целью узнать, стоит ли опасаться новую жертву.

Некоторые собеседники мне советовали «идти к начальнику райотдела и предлагать побольше денег», другие – писать жалобы в полицию, прокуратуру, НАБУ.

Я пошел на прием в прокуратуру г. Киева. Дежурным прокурором была очень милая тётечка, которая как раз поливала цветы в кабинете. Протирая пыль на столе, она пожаловалась, что «очень много людей приходит, часто пыль протирать приходится». Вкратце выслушав меня о том, что следователь ничего не делает, меланхолически заметила, что «никто сейчас ничего не делает» и отдала мне копию заявления со штампиком, я понял, что аудиенция закончена.

Комментарий юриста

Алексей Вербовский, адвокат: «Даже по менее тяжким правонарушениям, в последнее время, часто сталкиваюсь с непрофессионализмом и абсолютным не желанием работать. После внесения в реестр, материалы ложатся в сейф и на этом расследование заканчивается. И единственное что может способствовать их "извлечению" - это большое количество жалоб или прямое "указание" высшего руководства.

В данной ситуации использованы почти все законные методы: ходатайство к следователю о проведении конкретных следственных действий, письменные жалобы на бездействие следователя выше стоящему руководству (вплоть до министерства) и в прокуратуру всех уровней, личный прием у руководства полиции и прокуратуры. Так же необходимо обратится в суд с жалобой на бездействие правоохранительных органов.

Исходя из фактов изложенных в статье, большая вероятность того, что в преступной схеме замешаны работники полиции. В таком случае, тяжесть подготовки доказательной базы и раскрытия правонарушения ложиться на самого потерпевшего. Не взирая на то, что человек пострадал от действий преступников, он еще и вынужден добиваться справедливости самостоятельно. 

Потерпевшему просто необходимо обратиться к квалифицированному адвокату, который законными методами сможет провести свое расследование и собрать доказательства для суда. Большинство доказательств адвокат может получить самостоятельно, не зависимо от следователя. Имея на руках неопровержимые доказательства, адвокат сможет вынудить привлечь виновных к ответственности.

Точно могу сказать, что, к большому сожалению, на помощь полиции рассчитывать не стоит и пускать на самотек ситуацию нельзя. Только активные действия потерпевшего смогут восстановить справедливость».